Все хотят быть умными. Найдется ли среди ваших знакомых человек, которому бы понравилось, что его считают

человеком с низким интеллектом. Но так ли это важно для улучшения жизни и достижения успеха.

Об этом рассказывает в своем интервью психолог, сотрудник Гуманитарно-социального университета (SWPS) в Катовицах Маче Тарадай (Maciej Taraday).

Gazeta Wyborcza: Важен ли в жизни интеллект?

Мачей Тарадай: Это очень тонкий вопрос. Мы крайне трепетно относимся к теме интеллекта: услышать, что у вас проблемы с интеллектуальным уровнем, это не то же самое, что услышать, что вы медленно бегаете. Но да, действительно, интеллект, понимаемый как мыслительные способности, которые позволяют хорошо справляться с ситуациями, требующими решения нетривиальных проблем, играет важную роль в достижении жизненных успехов.

— Но ведь их добиваются не только исключительно умные люди?

— Тут можно провести аналогию с ростом. Не каждый высокий человек становится звездой баскетбола, но среди выдающихся баскетболистов, низкорослых людей, скорее, нет. Кроме роста важны усилия, умение стремиться к цели, решительность. С интеллектом то же самое. Не все умные люди становятся успешными.

— Мы отличаемся друг от друга уровнем интеллекта. От чего он зависит?

— Мы отличаемся по скорости, с которой учимся, гибкости мышления, способности понимать сложные темы. Эти черты в значительной степени наследуются генетически, но многое зависит также от нашего окружения.

— Можно ли стимулировать интеллектуальное развитие?

— Большое влияние на наши способности оказывает среда, в которой мы растем и учимся. Интеллект зависит от генов, но они реализуют свой потенциал только в благоприятной, интеллектуально стимулирующей среде.

— Если это так, люди должны становиться все умнее. Ведь мир все больше усложняется.

— Да, так происходит. С начала XX века в западных странах уровень интеллекта растет примерно на три пункта каждые 10 лет. Эту закономерность обнаружил и описал новозеландский ученый Джеймс Флинн (James Flynn), поэтому ее сейчас называют «эффектом Флинна».

— Это значит, что мы стали умнее наших дедов?

— Да, хотя все это не так просто. Мы развиваем несколько другие умения, связанные с техническим прогрессом и изменениями общественной среды. Распространенным явлением становится знание хотя бы одного иностранного языка. Кроме того мы учимся пользоваться сложными компьютерными программами и языками программирования.

— Почему мы становимся умнее?

— Благодаря технологическому прогрессу и распространению образования. Стало цениться инновационное мышление, умение разрешать проблемы. Благодаря этому мы можем ориентироваться в изменчивых условиях, а цивилизация развивается.

— Известно ли, что такое вообще интеллект?

— Очень сложно создать определение, с которым согласятся все ученые из разных отраслей науки. Но это естественное понятие, мы его понимаем: хотя его значение нельзя назвать четким, мы можем без проблем привести примеры умных людей или поведения, которое свидетельствует о высоком уровне интеллекта. При этом генетик поведения, нейробиолог или когнитивный психолог будут говорить об интеллекте немного по-разному.

— Вы принадлежите к третьей группе?

— Да, я стараюсь найти в механизмах памяти основу гибкого интеллекта.

— Звучит очень сложно.

— Речь идет о способности выявлять сложные абстрактные взаимоотношения между символами и обрабатывать их. Иными словами, я стараюсь ответить на вопрос, в чем состоит уникальность памяти очень умных людей.

— У людей с очень хорошей памятью уровень интеллекта выше?

— Это не так просто: важно, о каком типе памяти мы говорим. Рабочая память, то есть ограниченная сфера, в которой мы активно перерабатываем информацию, такая мысленная записная книжка, у умных людей работает очень хорошо. Образно говоря, базой для интеллекта может служить объемная и быстрая «оперативная память» и исправно функционирующий поисковик данных.

— Эти способности можно как-то тренировать?

— Ум точно невозможно натренировать решением головоломок и кроссвордов, потому что таким образом мы разрабатываем лишь умение… решать кроссворды. Между тем любопытные результаты получили голландские ученые из Лейденского университета. Они показали, что благодаря компьютерной тренировке, нацеленной на поддержание определенного диапазона мозговых волн (гамма), можно несколько повысить уровень интеллекта. Но это пока разрозненные результаты.

— Как выглядела такая тренировка?

— Работу нашего мозга в виде мозговых волн можно зафиксировать на его «корпусе» — черепе. Биоэлектрическая активность мозга регистрируется при помощи электродов, прикрепленных к коже головы. Для этого используют прибор, который называется электроэнцефалограф. Участников эксперимента проинструктировали, что в процессе тренировки им нужно постараться увеличить темп звуков, производимых компьютером. А их скорость зависела от фиксирующегося у испытуемых диапазона мозговых волн.

— Что нужно было сделать, чтобы мозг создавал нужные волны?

— Благодаря переводу электроэнцефалографического сигнала в звук или простую анимацию мы можем заставить участников эксперимента поддерживать необходимый диапазон мозговых волн. Когда эти люди сосредотачиваются, растет доля гамма–ритма, а одновременно с этим увеличивается, например, темп звуков. Такая нейротренировка позволяет регулировать пропорции колебаний разного типа. В голландских исследованиях было отмечено, что чем больше у участников эксперимента повышалась интенсивность гамма–ритма, тем умнее они становились.

— А правда ли, что интеллектов несколько?

— Вы, видимо, имеет в виду выдвинутую в 1983 году теорию Говарда Гарднера (Howard Gardner). Он разделил интеллект на восемь типов: логико–математический, вербальный, натуралистический, музыкальный, пространственный, телесно-кинестетический, межличностный (который также называют эмоциональным) и внутриличностный.

— Особенно много говорят об эмоциональном интеллекте…

— Это понятие пропагандировал Дэниел Гоулман (Daniel Goleman). Эмоциональный интеллект — это способность замечать и правильно интерпретировать эмоциональные состояния самого себя и окружающих людей.

— Подтвердили ли теорию Гарднера другие исследователи?

— Пока нет, и все доступные данные свидетельствуют, скорее, не в пользу этого подхода. Гарднер утверждает, что люди могут отличаться разными видами интеллекта. Кто-то, например, может иметь отлично развитый пространственный интеллект, но быть не слишком одаренным в языковом плане. Однако в тестах, проверяющих разные аспекты общего интеллекта (логическое мышление, словарь, объем памяти), наблюдается сильная связь между этими сферами. По всей вероятности, за разными способностями, которые составляют интеллект, стоит один фактор, то есть это не, как предлагает Гарднер, изолированные друг от друга умения.

— Значит, его идеи не дали психологам ничего полезного?

— Это не так. Гарднер обратил наше внимание на то, что люди отличаются друг от друга сильнее, чем может показаться, если принимать во внимание только умение видеть абстрактные взаимоотношения между символами. Это важно особенно в образовании. Такое знание помогает нам не упустить из поля зрения тех учеников, у которых, например, есть особый талант к танцам. К сожалению, я не знаю ни одной образовательной системы, в которой телесно-кинестетические возможности ставят на первое место перед математическими. Именно поэтому мы не можем позволить, чтобы люди с предрасположенностью к двигательной деятельности чувствовали себя лишними в системе, которая преимущественно ценит умение обрабатывать символы.

— Возможно, вместо того, чтобы тестировать интеллект, лучше наблюдать за разными людьми в разных условиях, и это расскажет нам больше об их возможностях?

— Если мы хотим узнать возможности конкретного человека, это хорошая идея. Однократное измерение уровня интеллекта — это, определенно, не самый лучший метод оценить его способности. Но у такого метода есть важные преимущества: он позволяет получить результаты, которые помещают человека в контекст популяции. Можно также предсказать, насколько успешен будет человек в образовательной сфере. Помимо прочего — это просто быстрый метод. Тесты также помогают наблюдать, как уровень интеллекта меняется с течением времени у разных поколений.

— Но тесты все упрощают.

— Конечно. Но в этом нет ничего плохого, пока эти упрощения не становятся вредными. Так что на вопрос, важен ли в жизни интеллект, следует ответить, конечно, да. Но при этом нужно помнить, что жизненный успех тестами не измеришь.

Источник: http://inosmi.ru

Похожие записи: